В деревне существует миф о городе, в городе о деревне. Фольклорные экспедиции убедили нас, что представления сельских жителей о городе в значительной степени основаны на мифе о принципиальной однородности социокультурного пространства: город та же деревня, только большая. Одна из сердобольных бабушек принесла нам охапку листьев хрена, сказав, что в Москве огурцы растут, а хрен нет, а без него огурцы солить никак нельзя. Наши расспросы о скотоводческих обрядах многие воспринимают как практический интерес и советуют: Будете скотину заводить, сделайте
Но по свойственной мифологическому сознанию способности совмещать представления самые разные, с этой мифологемой соседствует противоположная, предполагающая, что большой город пространство принципиально иное, в котором жизнь совершенно отлична от человеческой. Приехавший оттуда якобы не знает, что такое колодец, печка, скатерть, рожь, и деревенские жители с готовностью начинают объяснять и показывать.
В картине мира горожанина город и деревня противопоставлены как культурное некультурное пространство. Причём главными признаками культуры полагаются наличие учреждений культуры и бытовой техники. Узнав, что мы едем в деревню фольклор собирать, многие знакомые начинают нам сочувствовать: А электричество там есть? есть! И даже телевизоры! И стиральные машины! И люди там живут!
В городе принято считать, что деревня вся во власти суеверий, самим городом давно изжитых. На самом деле, довольно долго городская культура основывалось на тех же принципах, что и крестьянская. Горожанин прошлого века рядился на Святки, катался с гор на Масленицу, выпускал птичку из клетки при светлом празднике весны, закликал весну с таким же удовольствием, как и крестьянин. Однако в городе быстро утратился первоначальный смысл этих праздников. В традиционной культуре существовало представление о
Совершенно не сохранился магический смысл традиционных моделей поведения в бытовых мелочах. Мы не задумываясь снимаем шапку в помещении, прикрываем рот зевая, говорим чихнувшему: Будь здоров! а между тем у каждого из этих действий есть рациональное объяснение. Фраза будь здоров представляет собой заговор, первоначально произносивший его действительно считал, что он обеспечивает здоровье чихнувшему. Когда человек зевает, в него через рот может вселиться нечистая сила, или, наоборот, выйти душа. Поэтому лучше, конечно, рот крестить; но мы, не задумываясь, просто закрываем его рукой. Для нас это просто этикет, но любой этикет связан с ритуалом.
Тем не менее любой знает, что плохо, когда дорогу перебежала чёрная кошка, или когда человек, выйдя из дому, вернулся. Чтобы избежать дурных последствий, надо в первом случае поплевать через левое плечо, или избрать иную дорогу, во втором же, вернувшись, посмотреть в зеркало. Независимо от того, верит человек в это или не верит, он об этом помнит и принимает в соответствующей ситуации решение: следовать предписанию или нет.
Одни искренно уверены в справедливости подобных примет. Другие пренебрегают ими назло, как ерундой и суеверием, но думая так, человек учитывает это суеверие, оно руководит его поступками. Большинство же следует им, думая: А вдруг правда? Во многом поэтому крестят детей, лечатся, потеряв надежду на врачей, у знахарей, бросают рассыпанную соль через левое плечо. Делают это и в городе, и в деревне.
Традиционные верования любят подкреплять ссылками на науку. В подтверждение самого нелепого вымысла можно услышать: Это доказано наукой. Так, наукой доказано, что если у беременной живот круглый, то родится девочка, а если острый, то мальчик. Тот же источник подтверждает, что душа
К колдунам ходят нынче люди самые разные, и с дипломами, и без. Человек может чувствовать себя компетентным только в рамках своей профессии
Потребность в этом не исчезла, потому и не умирают деревенские верования, смерть которых пророчат с XVIII века, а в городе возникают новые. Народная культура прагматична по своей природе; утратившее актуальность забывается. Так, забылись былины и исторические песни, заменённые уроками истории в школе. Забываются бабушкины сказки, на смену которым пришли сказки Пушкина, Чуковского. Урожай на колхозном поле мало кого волновал, поэтому исчезли многие аграрные обряды; остались лишь те, которые влияют на урожай овощей на приусадебном участке. Впрочем, ещё при советской власти последний сжатый сноп приносили в колхозную контору и ставили под портрет Ленина
В деревне новые веяния лучше, чем в городе, вписываются в традиционную систему представлений. Традиционное сознание не разделяет магические
В городе ритуальная культура по мере надобности обогащается новыми сюжетами. В клубах духовных акушеров за умеренную плату в
Вполне традиционные замкнутые сообщества людей, естественно, порождают собственные ритуалы. Например, новый член такой группы должен подвергнуться испытанию. Такой своего рода инициации подвергается новый заключённый в камере, альпинист, спелеолог, солдат, студент: от физического воздействия до загадок и вопросов без ответов. Входящий в камеру видит на пороге белое полотенце. Он не должен через него переступить, а должен вытереть ноги, потому что к братве с грязными ногами не ходят. Ему задают загадки, ответить на которые можно, только зная заранее ответ. Альпинисты и спелеологи рассказывают новеньким истории про чёрного альпиниста и белого спелеолога, которых можно испугаться только в первый раз. Официальная власть использует этот механизм, оформляя собственные институты, и придумывает свои посвятительные ритуалы: принятие в пионеры, посвящение в студенты и т. п.
Устремившиеся в церковь миллионы наших сограждан тут же усвоили вместе с каноническим Отче наш множество мелких ритуальных действий, давно и прочно вплетённых в церковную службу. Правила благочестия
Каждое новое явление должно быть вписано в существующую систему представлений и норм. Рыночные торговцы, одна из самых многочисленных и бойко функционирующих социальных групп, подчиняются своим ритуалам, которых появилось в последнее время великое множество. Одна знакомая, в своё время окончившая Институт культуры, а сейчас торгующая бижутерией, рассказывала нам о таком средстве от таможенников, которые наводят ужас на пересекающих польскую границу челноков: незадолго до того как таможенники начнут свой обход, вдоль порога двери купе насыпается дорожка соли, а на стол, под скатерть, кладётся нож остриём к входу. Это магическое средство должно спасти от поборов.
Подобное новое средство и в прошлом хорошо себя зарекомендовало в борьбе с нечистью, властями и прочими врагами человека. Острые на ощупь, вкус и запах вещи испокон веков отпугивали демонов. Порог, воспринимающийся как граница между домом, миром человека и внешним, опасным для него пространством, всегда защищался ритуальными средствами. Над ним вешали подкову, в порог втыкали нож, щучьи зубы, сыпали соль. И в прошлые века существовали заговоры на подход к начальству
Новый
Считается, что деревенские обряды и верования сохранились лишь в памяти стариков, живущих не сегодняшним днем, а воспоминаниями своего доколхозного детства
На самом деле, всё, что нам нужно, прекрасно знают и молодые; а на Русском Севере мы столкнулись вообще с парадоксальной ситуацией: те, кто постарше, способны рассказать очень немногое, в отличие от своих детей и внуков. Здесь в тридцатые сороковые годы молодёжь, включая тринадцатилетних подростков, гоняли на лесозаготовки. Люди были изолированы от семьи в том возрасте, когда наиболее активно происходит формирование личности. Оставшись в окружении сверстников, они не смогли перенять культуру родителей, сохранив к ней уважение. Такие люди обычно с горечью говорят, что они никаких примет не знают. Некоторые пытаются восполнить этот пробел с помощью газет, публикующих заговоры и т. п. Следующее поколение оказалось в более выгодной ситуации. Пока родители были в лесу или на колхозном поле, детей воспитывали бабушки, и преемственность была восстановлена. Часто люди тридцати сорока лет знают существенно больше, чем их родители. Они верят в справедливость преданий старины глубокой и следуют им.
Вместе с газетами, телевизионными передачами городская мифология всё активнее проникает в деревню. Нам приходилось слышать в ответ на вопросы о домовом и лешем рассказы о Снежном человеке и Чебурашке
Объединяет город и деревню миф о фольклорной экспедиции. Фольклором считаются не все составляющие традиционной картины мира, а то, что принято называть народным поэтическим творчеством. В городе нас провожают, а в деревне встречают цитатой: Сказки, легенды, тосты!
В статье использован архив фольклорной экспедиции РГГУ, работающей в Архангельской области, а также записи, сделанные нами и нашими коллегами в Москве, Обнинске, Волгограде. Выражаем глубокую благодарность всем помогавшим нам в сборе материала.
Статьи близкой тематики:
Рисковые мужики. Игорь Яковенко.
«В реальности» и «на самом деле». Симон Кордонский.
Сексуальная революция? В городе Шадринске её не было. Ирина Прусс.
Почему астрология — лженаука? Владимир Сурдин.
Диетические сказки. Борис Жуков.
ХХ век: мифы освобождения.
Мифология мифа. Ольга Балла.
Зеркало и рамка. Борис Дубин.
Неуловимая русская мафия. Леонид Хотин.
От Бога и от беса. Мария Ахметова.
Странники и паломники. Арина Тарабукина.
Божественное мироустройство. Арина Тарабукина.
Средний класс в России или к появлению нового мифа. Вадим Радаев.
Российский «средний класс» как душевная реальность. Ольга Маховская.
Вечность мифа об экстрасенсорном восприятии. В. П. Лебедев.
Утраченные иллюзии. Борис Дубин.
Депопуляция. Альберт Баранов.
Миф о трансгенной угрозе. В. Лебедев.
«Роковые яйца» в широкой продаже. Кирилл Ефремов, Владимир Сесин.
Натура или нуртура.
Происхождение. Было или не было? Кирилл Ефремов.